Chapter III of Anfisa Kramskaya diary of 1951-1952 in Russian is below.
Sochi. View from the west. River Sochi 1900s. the author of SM Prokudin-Gorskii
River valley. Sochi 1900s. the author of SM Prokudin-Gorskii
The new hotel. Gagra. 1900s. the author of SM Prokudin-Gorskii
General view of the monastery and the coast of the cells of. Tiberius. New Athos .. 1900s. the author of SM Prokudin-Gorskii
SM Prokudin-Gorskii. Yucca in tsvetu.1900-1915
С. М. Прокудин-Горский. Мугань. Цветущее растение.
Солнце склонялось к западу, море золотилось в нежарких лучах и тихо плескалось о берег.
По прекрасной асфальтированной шоссейной дороге паралельной железнодорожному полотну, проложенному по самому берегу моря, я торопливо шла на станцию. Надо было срочно бросить письма в почтовый вагон поезда Тбилиси-Москва.
По правой стороне шоссе располагался поселок Лоо. Участки поднимались в гору. В глубине их стояли домики, окруженные фруктовыми деревьями и виноградниками. Много на участках росло и цветов.
Особенно красиво распланирован был сад инженера Васильева садовода-любителя. При входе на участок высоко поднималась дикая вековая груша. На ней висела табличка:
«Злая собака».
Стоило кому-нибудь остановиться у входа как две большущие собаки подбегали к калитке и начинали яростно лаять.
Небольшой домик, увитый цветущими розами, окнами был обращен к морю. Перед домом росли два дерева фэйхоэ с серосеребристой листвой – плоды у них небольшие огурчики с чудесным запахом и вкусом земляники. Ближе к шоссе, налево распускались розы изумительных оттенков, направо цвели высокие лилии, а выше их по склону росли фруктовые деревья. Левая часть склона террасами поднимались к верху. Здесь были посажены виноградные лозы различных сортов. Большие еще незрелые гроздья винограда вместе с листвой создавали общий зеленый тон.
На станцию я пришла во время. Через две-три минуты прибыл поезд.
Возвращалась я медленно. Солнце уже касалось моря, «солнечная дорога» - золотая коническая полоса шла по водной муаровой глади.
Слева высились горы, одетые густыми лесами.
Подойдя к даче Васильева и взглянув на участок я вдруг остановилась, не веря своим глазам.
На зеленом фоне виноградника пламенел куст каких-то чудесных цветов, мне казалось, что цветы двигались.
«Ведь их же не было,» - в недоумение подумала я.
Подойдя ближе к ограде я действительно убедилась, что цветы шевелились.
Нечаянно взглянув на небо я увидела бледный серп месяца.
«Луноцвет!» - пронеслось в сознании.
Мгновенно вспомнился рассказ Паустовского: «Луноцвет». Читая его, я несколько скептически отнеслась к описанию этого чудесного цветения, полагая, что здесь есть элементы поэтической фантазии автора.
Теперь я воочию убедилась в существовании такого сказачного цветка, которому следовало дать имя Луноцвет-чудоцвет.
В душе стало неловко за свое недоверие к автору прекрасного рассказа.
Подходя к дому я встретила Зою Константиновну, соседку-ленинградку, теперь уже постоянную жительницу Лоо.
Я рассказала ей о чудесных цветах на даче Васильева.
- Да, интересные цветы. Цветы балерины, но живут они одну лишь ночь, - сказала она.
Несколько дней спустя, утром на базаре я увидела жену Васильева. В маленьком поселке все знакомы. Я подошла к ней и спросила, что это за диковенные золотистые цветы растут у них.
- Луноцвет, - ответила она, - Вы видели золотистые тона, а скоро зацветет лиловый сорт. Приходите смотреть, - пригласила Анна Ивановна.
- Могу дать вам семена, - добавила она.
К сожалению мне не удалось видеть цветение лилового чудо цвета. Так как надо было неожиданно возвратиться в Москву.
This information is taken from the diary of Adrian Fedorovich Timofeev (1882-1954) – the mathematician, socialist, revolutionary, financier and banker.
The full text of diary is on :
Комментариев нет:
Отправить комментарий